Как убедили «народ Шиллера и Гёте»
Этой «выставке» минуло аккурат 80 лет — в мае 1942 года управление пропаганды НСДАП в берлинском парке Люстгартен открыло «экспозиции с инсталляциями», чтобы население Германии прониклось, с кем имеют дело на восточном фронте. Название «Советский рай» — расхожий штамп ведомства Геббельса — по задумке организаторов, должно было саркастически подчеркнуть контраст между «людьми» и «варварами», но в тоже время объяснить, почему «недолюди», несмотря на всё их ничтожество и убогость, до сих пор не разгромлены.
С одной стороны — вот фото измождённых большевиками рабочих (хотя на самом деле фотографировали для выставки заключенных концлагеря «Заксенхаузен»). Вот крестьянская землянка с обстановкой средневековья, вот расстрельная камера ГПУ. С другой — советский трактор, трофейный танк и орудие. Анонс провозглашал «упадок» Советского Союза, но сочетание несочетаемого — «разложения СССР» с продвинутым вооружением и сельскохозяйственными машинами осталось до конца не ясным. Ибо: «слов и изображений не хватает для того, чтобы сделать трагедию большевистской реальности правдоподобной для европейцев», — говорилось в каталоге.
В результате пропаганда имела определённые «побочные эффекты». В оккупированной Праге «передвижная выставка» подхлестнула антигерманские настроения. Чехи, увидев советское оружие, смекнули, что Рейх не такой уж «непобедимый», возможности существуют. А в самом Берлине группа антифашистов под руководством коммуниста Герберта Баума попыталась поджечь павильоны — увы, ущерб оказался незначительный. За него подпольщикам пришлось заплатить жизнью. Тем не менее, другая группа сопротивления, входящая в знаменитую «Красную капеллу», расклеила по всему Берлину тысячи листовок в антагонизм «Советскому раю»: «Постоянная выставка „Нацистский рай“. Война, ложь, гестапо».
Затея управление пропаганды НСДАП имела, как тактический прицел — поднадуть «боевого духа» в массы после московского отступления вермахта, окончательной точки в расчётах молниеносной войны. Дескать, взгляните, ну разве могут они что-либо противопоставить нам, германцам — им всего лишь немного «повезло».
А стратегическая цель пропагандисткой выставки была масштабнее, послание не только для «истинных арийцев», но и «другим расам, близким к арийской». Это своеобразное позиционирование Рейха, как настоящего защитника «настоящей Европы», следовательно, допустимости любых действий против «угрозы». Иначе, мол, всех ждёт ужасная альтернатива.
Однако стараясь оправдать войну дегуманизацией противника, нацисты угодили в смысловую ловушку: если «человеки» не справляются с «недочеловеками», наверное, либо с «теорией» что-то не так, либо надо поменять первых и вторых местами. Между прочим, слово «Untermensch» громко прозвучало в Германии 1927 года в региональном парламенте отнюдь не в отношении евреев или славян, а сначала применительно к соотечественникам — коммунистам Баварии.
Выставки подобные «Советскому раю» устраивались и в Рейхе, и за его пределами несколько раз, но лишь до 1943 года. Потом «враг — ничтожен» сменилось на «враг — силён и коварен». Поэтому «миролюбивым и добрым от природы немцам» придётся стоять насмерть во имя цивилизации. Спрашивается, да как в такое поверил «народ Шиллера и Гёте»? Как, как — запросто! Надо лишь методы знать, основные принципы понимать…
Ещё в 1928 году британский политик и писатель Артур Понсонби опубликовал книгу с эпиграфом, ставшим афоризмом: «Когда объявляется война, истина — первая жертва». Он рассказал, как страны Антанты успешно демонизировали Германию с союзниками в Первую мировую войну ради того, чтобы отмобилизовать собственное население против «германских зверей».
Позже Рейх во многом «зеркалил» прежние обвинения в адрес Германии, но уже в отношении «восточных варваров». А «народу Шиллера и Гёте» закладывалось в головы примерно то же самое, что и англичанам с французами в период с 1914 по 1919 годы. Не по конкретному содержанию, конечно, а по эмоционально-психологическому настрою, с которым легко воспринять любую чушь.
В 2001 году историк Энн Меттеви-Морелл систематизировала опыт Понсонби, считающийся классикой, проанализировала все военные конфликты ХХ века и сформулировала в научной монографии десять основных принципов милитаристской пропаганды. Они почти универсальны, и как принято сейчас выражаться их «надо понимать». Чтобы знать. На всякий случай. Вот она, «горячая десятка»:
— Мы не хотим войны.
— В войне виноват только враг.
— Враг по своей сути почти дьявол.
— Мы защищаем благородное дело, а не собственные интересы.
— Враг совершает злодеяния намеренно; наши ошибки случайны.
— Противник использует незаконное оружие.
— Мы несём небольшие потери, противник — огромные.
— Все настоящие интеллектуалы с нами.
— Наше дело сакрально и свято.
— Кто сомневается в пропаганде, тот предатель.
– сообщает Свободная Пресса